Сменить место жительства для одних людей не проблема, для других расставание с привычным образом жизни, кругом знакомых и друзей — неподъемная задача. Другое дело, когда на первый план выходят родственные связи, «зов предков». Так случилось и в семье Анатолия Шваба. Анатолий ШВАБ родился 8 августа 1982  г. Окончил майкопскую среднюю школу №3, образование средне-специальное. С 2004 года живет в Германии, в районе Шварцвальд-Бар, земля Баден-Вюртемберг. Женат. Воспитывает двоих детей. Уже по фамилии можно понять, что он немец по происхождению. В его семейной истории, как в зеркале, отразилась судьба всех русских немцев. Далекие предки рода Швабов, как видно из фамилии, прибыли в Поволжье еще в екатерининские времена из Южной Германии — Швабии. Затем, как известно, поволжские немцы в 1941 г. были выселены в Казахстан и Среднюю Азию. Среди них были и предки Анатолия. А уже его родители перебрались в 1990 г. из Казахстана в Адыгею. Но более 15 лет назад «зов предков» позвал сначала родителей, а затем и Анатолия с семьей на историческую родину. — Легко ли вам дался переезд в Германию? И что толкнуло на него? — Толкнуло то, что принято называть воссоединением семьи. Сначала в Германию уехали мои родители, через некоторое время собрались и мы с супругой и дочкой. Не могу сказать, что переезд был физически тяжелым, скорее были трудности морального плана. Все-таки другая, пусть и не совсем неизвестная страна, но ехали мы не на пустое место: мои родители к тому времени уже обустроились в Баден-Вюртемберге. Но, конечно, покинуть Майкоп, где прошли детство и юность, где был привычный круг друзей, знакомых, было нелегким шагом. — Что стало первым ярким впечатлением от жизни в Германии? — Наверное, отношение людей друг к другу. Немцы в этом плане — народ своеобразный. Подчеркнутая вежливость, размеренность в словах и поступках, но некоторая дистанция в личном общении. В Германии точность превыше всего. А потому никто не скажет «спасибо» за ранний приход на работу или поздний уход с работы, не говоря уже о дополнительной оплате. Все строго в рамках контракта. Логика мышления и действий — это для немцев основа жизни. Порядок для немцев — прежде всего. У русских такой черты в характере нет, и привыкнуть к такому в первые годы достаточно сложно. Россияне  более открыты и непосредственны, что и сказывается на их имидже. — О чем идет речь? — Ну, не все наши соотечественники как туристы, так и эмигранты считают обязательным вести себя в соответствии с нормами поведения страны пребывания. Из-за этого порой у местных складывается стереотипное представление о россиянах в целом, в том числе и о русских немцах. — И как же относятся среднестатистические немцы сейчас к России? — По моим наблюдениям, в основном индифферентно. Большая часть занята своими собственными проблемами: бытовыми, социальными, которых, как это ни странно звучит, не меньше, чем у россиян. — То есть высокий уровень жизни в той же Германии — это миф? — Германия, как и Россия, страна очень разная. Например, историческая Швабия, где мы живем, — это относительно богатый регион, но и более дорогой для жизни, чем северные земли. В Баден-Вюртемберге, соседней Баварии сосредоточено много промышленных предприятий. Но замечу, что за высокий уровень жизни по сравнению с Россией средний немец платит очень много. Например, мои налоги составляют около 40% от зарплаты. В Германии прогрессивное налогообложение, но зато много категорий, войдя в которую, можно рассчитывать на льготы. Тем не менее, если в семье работают оба родителя, то налоги могут составлять до 60% их дохода. И это без коммунальных платежей, которые также недешевы, медицинских расходов. Вообще в Германии медицинские услуги — одни из самых дорогих в Европе. Да, есть страхование по месту работы, можно застраховаться дополнительно в частной страховой компании, но все равно выплаты не всегда покроют расходы. Особенно дорога в стране стоматология. К примеру, вставить один зубной протез может стоить от 1000 евро. — А кем работаете, если не секрет? — Обычный рабочий на заводе измерительных приборов в пригороде Штутгарта. Супруга помогает по хозяйству в домах жителей города. На жизнь в целом хватает, есть своя небольшая квартира, автомобиль. — У вас растут дети. Для многих россиян приближение 1 сентября — знак больших расходов. В Германии так же? — В какой-то мере — да. Канцтовары, все необходимое для уроков, одежду покупаем сами, конечно. Часто по списку, который составляют учителя. В последние годы учебники для детей бесплатны. Ремонтом и содержанием школ занимается муниципалитет. Что касается других нужд класса, то тут тоже есть родительские комитеты, которые собирают небольшие взносы на отдельный счет в банке. Для работающих родителей это немного — 5–15 евро в месяц за ребенка. Если родители не работают или малоимущие, то они взносов не делают. Классные кассы часто пополняются забытым в России «советским» опытом. Родители с детьми проводят в школе ярмарки поделок, кулинарии, приготовленных собственными руками. Выручка идет в классную кассу, откуда деньги тратятся на классные мероприятия по общей договоренности с родителями. — Много ли русских немцев в вашем городе? — Не скажу, что много. Город небольшой, по численности населения чуть меньше Майкопа, поэтому здесь большинство друг друга знают, в том числе и русские немцы. Языком я владею хорошо, жена освоила его здесь на бытовом уровне, дети, естественно, хорошо говорят на немецком, но дома мы предпочитаем говорить на русском. Так привычней, да и детям знание русского не помешает, тем более, что и родители, и мы практически ежегодно приезжаем в Майкоп. Еще одна деталь. Понять, есть ли в городе русские немцы или вообще эмигранты из бывшего СССР (для нем-цев все они «русские»), можно по наличию магазинов с вывесками на русском языке. Если есть хотя бы один такой, значит, здесь тоже есть «наши». — Каковы настроения среди немцев — выходцев из России в целом? — Разные. Эмигранты первой волны начала 90-х уже полностью адаптировались к немецким реалиям, стараются быть похожими на местных. Это даже заметно в политических взглядах. «Старые» эмигранты поддерживают традиционно социал-демократов, «зеленых», настроены более антироссийски. «Новые», столкнувшись с немецкими реалиями, тяготеют, например, к «Альтернативе для Германии». Но замечу, что влияние АДГ растет в стране неравномерно. Это зависит не от лозунгов, а от практических шагов этой партии. Хотя в целом недовольство политикой федерального правительства в стране есть, и заметное. Особенно в ситуации с беженцами. — На чем основано недовольство немцев наплывом беженцев? — Наверное, прежде всего экономическими причинами. Средний немец работает, платит высокие налоги в казну, из которой беженцам выплачивают большие пособия. Так как у них порой очень большие семьи, то разница в доходах между немцами и беженцами достигает нескольких раз. Некоторые беженцы, пользуясь лояльностью законов, умудряются, сославшись на «утерю» документов, под разными именами получать пособия в разных землях. Конечно, не все так делают, но основная масса беженцев особо не стремится социализироваться,  им и так хватает на жизнь. Плюс они с собой привозят другие нравы, нормы поведения, с которыми немцам порой сложно свыкнуться. Но отмечу, что в южных землях беженцев немного, так как здесь нужна квалификация для работы в промышленности, да и жизнь недешева. Кроме того, сейчас есть даже некоторый отток беженцев и вообще уроженцев стран Востока на родину. Ситуация и в Германии уже не такая радужная в экономическом плане, многие из них пытаются перебраться в более богатую Скандинавию. — Как часто удается среднестатистическому немцу выезжать на европейские курорты? — Не так часто, как может показаться. И дело не только в финансах. Раз в два года мы можем позволить себе поехать в Испанию, на что копим, так же, как и россияне. Но вообще для путешествий нам далеко ехать не приходится. Баден-Вюртемберг граничит с Францией, Швейцарией, отсюда не так далеко до Австрии, Италии. — Как часто бываете в Майкопе? — Практически каждое лето приезжаем и мы, и родители. В этом году добирались, правда, дольше, чем обычно. — Почему? — Это связано с украинскими событиями. Ехали через Белоруссию. Но и на российско-белорусской границе теперь есть свои сложности. Насколько знаю, из-за того, что Белоруссия открыла безвизовый въезд с рядом стран, с которыми у России такого въезда нет. Поэтому пришлось постоять на российско-белорусской границе. Нам, уже успевшим привыкнуть к отсутствию погранконтроля на границе Германии с соседними странами, это уже непривычно. В Европе, в рамках Шенгенской зоны можно проехать от Испании до Польши и не встретить пограничника. — Вы являетесь помимо всего прочего администратором одного крупнейшего и популярного майкопского интернет-сообщества в социальных сетях. Что подвигло к этому? — Наверное, доля ностальгии и желание не рвать связи с малой родиной навсегда. Своего рода отдушина в атмосфере немецкой обыденности. И несмотря на то, что уже четырнадцать лет живем в Германии, мы в курсе всех событий в Адыгее, Майкопе. Держим руку на пульсе жизни, так сказать. Тем более, что супруга моя тоже уроженка Адыгеи. Не хотим, чтобы и дети наши забыли места, где родились их предки. Все равно, где бы и как хорошо человек ни жил, его тянет в родные места. Александр ДАНИЛЬЧЕНКО.

Подписывайтесь на нас в соцсетях: