Газета «Майкопские новости» является участником Всероссийского проекта «Быть отцом!», который инициирован Фондом Андрея Первозванного, интернет-журналом «Батя» и издательством «Никея». И сегодня в рамках проекта мы публикуем интервью с Даниилом Спиваковским. У актера Даниила Спиваковского приветливая улыбка, мягкий и одновременно озорной взгляд. Кажется, что в нем и сейчас, несмотря на солидный возраст, живет мальчишка-хулиган. Невольно ловишь себя на мысли: повезло же детям с таким папой! — Отцовство — это… — …очень серьезная работа и большая ответственность. — Что самое важное вы бы хотели донести до своих детей? — Что надо любить близкого человека. Мне кажется, что мне и моей супруге Свете родители привили этот навык. Мы теперь хотим передать его нашим детям. — Когда родился ваш первый ребенок, вы легко осознали свое отцовство? — Я отцом стал поздно. Первый ребенок родился, когда мне было тридцать восемь. Для меня отцовство стало осознанным шагом. Я был к нему готов, мне было куда привести жену и детей, у меня была крыша над головой. Я был в определенной степени финансово независим. — Как вы представляли себе отцовство? — Я помню прекрасно ночь перед рождением Даши. Мы со Светой еще были дома, но уже понимали, что завтра она родит. И я ей сказал: «Представляешь, завтра нас уже будет трое... Завтра начнется другая жизнь совершенно». Да, так и произошло. Потом, когда родился Даня, потом Андрюша, все было проще. Знаете, когда первый ребенок роняет соску, вы кидаетесь искать кипяток, чтобы ее помыть. Со вторым вы поднимаете соску, моете ее под краном. А когда у третьего ребенка выпадает соска, вы ее спокойно облизываете и даете ребенку. Вот такая динамика. — Когда вы ждали первого ребенка, это было радостное время, или больше было переживаний и тревог? — Я сумасшедший папа, и вообще мы такие родители неспокойные. Мы созваниваемся со Светой тридцать раз в день. Минимум! Я звоню отовсюду, особенно если в поездке или на гастролях. Коллеги всегда в курсе, какую шапочку мы надели ребенку, сколько раз он сходил на горшок, сколько котлет он съел… — Когда пришло то утро, в которое вас стало трое, что изменилось? — Жизнь стала более ответственной. Во-первых, она стала более организованной, и это хорошо. Я даже стал больше успевать. Раньше я относительно хаотично существовал, относительно — потому что график артиста довольно плотный. Артист себе не принадлежит: в нужное время он должен выйти на сцену, в нужное время приехать на съемочную площадку. При всей своей кажущейся бесшабашности у нас довольно ответственная работа: все расписано по минутам. А с появлением детей она стала еще более расписанной. И я стал более ответственно относиться к себе и к своему образу жизни, потому что теперь я понимаю, что должен себя беречь — для них. — Скажите, а как вас воспитывали? — Меня воспитывали мама, дедушка и бабушка. Мой дедушка Семен Давидович Спиваковский — это воплощение мужественности. Фронтовик, военный летчик, потом гражданский. Прожил с бабушкой 59 лет. Его отношение к бабушке и маме — это тот пример, который до сих пор стоит у меня перед глазами. Он очень много мне дал, много со мной возился. Он был хорошо образован, знал два языка. И собственно, несколько глав «Евгения Онегина» я знаю наизусть, потому что мне их на прогулках читал дедушка. А уж мою бабушку, свою прабабушку дети знают, ходят в гости к ней несколько раз в неделю. — Что из детства может придать силы потом, в трудные моменты взрослой жизни? — Дети должны знать, что у них есть родители, у них есть тыл. У них есть люди, к которым они могут обратиться за советом. И эти люди им никогда не откажут в своей любви, в своем тепле. Это дает силы и уверенность, поэтому это очень важно. — Что вы стараетесь привить своим детям в первую очередь? — Навык любить ближнего человека. Это навык в определенной степени. Это довольно сложная работа — быть внимательным к другому человеку. Дети должны с детства это видеть. И надеемся, что в их семьях в дальнейшем будут такие же отношения — внимательные, уважительные отношения, как сейчас в нашей. — Любить ближнего — внутри своей семьи или вообще? — Внутри семьи, конечно. Я с иронией отношусь к таким фразам, как «любите все человечество», «любите людей», и так далее — это все болтовня. Это невозможно! Надо любить свою семью, своих близких. Остальных надо уважать. — У вас есть какие-то взгляды на воспитание? — Если я начинаю ругать детей, то Света, моя жена, говорит: «Все, небеса разверзлись! Папа ругается!» Главное, за что мы ругаем, — это за несоблюдение правил безопасности. Надо быть аккуратным на дороге, не играть с огнем, не шалить на высоте, не выходить в мороз без шапки, в публичных местах держаться около родителей. Вот если дети что-то из этих правил нарушают, мы можем и поругать. И еще мы их объединяем: они же маленькие, у них небольшая разница в возрасте, и бывают споры, ссоры. Но все равно они очень друг дружку любят и понимают, что они — семья. Для них это очень важно. Дома могут поругаться, но в среде других детей друг за друга стоят горой. Это очень ценно, по-моему. — Если дети дома поссорились, вы выступаете как судья? — Конечно! Мы пытаемся примирить. Мы пытаемся понять. Я сам был сложным ребенком — единственный в семье, избалованный. Может быть, какие-то последствия этой избалованности и сейчас видны. Я был нарушителем спокойствия. Мою маму часто вызывали в школу. — А как дети воспринимают родителей? Безусловно ли для них то, что родители всегда правы? — Уже сейчас они взрослеют и начинают задумываться над этим. Но безусловной остается их любовь к нам. — Став отцом, вы узнали о себе что-то такое, чего не знали раньше? — Наверное, да... Чувства к детям несравнимы ни с чем, и любовь к детям, она исключительна. То, что я, несмотря на свою некоторую избалованность, оказался ради них готов на любые жертвы, для меня не было неожиданностью. Ради детей и ради жены чем-то жертвовать — это понятно. А вот такая преданность и ответственность... Когда я был один, кусок хлеба с маслом всегда мог себе добыть. А теперь я чувствую ответственность за них. Это нечто новое. Беседовала Ольга Тимохина.

Подписывайтесь на нас в соцсетях: