Она опытный «муниципал» — работала экономистом на консервном заводе, зампредседателя Ханского сельсовета, а последние 15 лет решает проблемы веселовцев, а потому знает на хуторе почти всех и каждого.
Хутор Веселый, хотя и своеобразный «пригород» Ханской, живет все же своей  отдельной жизнью. Сейчас на хуторе, который привольно и даже вальяжно раскинул свои улицы и переулки в устье речки Ханки, за Белой, живет почти 700 человек. В хуторе есть ФАП, детский садик, несколько магазинов. Хутор газифицирован. Школьники на занятия ездят  в соседнюю Ханскую.
Правда, после развала совхоза «Первомайский» в начале этого века на хуторе почти нет работы. Поля бывшего совхоза в большинстве зарастают кустарником. Хуторяне в основном заняты или огородничеством, или животноводством. Некоторые работают в Ханской или Майкопе.
Хуторок, хоть и небольшой, но имеет свою давнюю историю. В 1881 году майкопский купец Саркисов купил здешние земли у Пшехского станичного правления (граница между ханскими и пшехскими землями шла по руслу Белой) под табачные плантации. Сначала выращивал табак сам, а потом стал сдавать участки в аренду сторонним крестьянам. Они селились по лесным полянам отдельными дворами. Так появились Мещанова поляна, Наливайкина и другие. К революции 1917 года на плантациях проживали уже 44 человека. После Гражданской войны население окрестных лесных плантаций и небольших хуторов стало сселяться в устье Ханки, поближе к станице Ханской. В итоге в 1921–25 годах появился хутор, который, по общему мнению, назвали Веселый. В то время в нем было уже 60 дворов и почти полторы сотни жителей.
В 1929 году тут появился Ханский колхоз №1, который позже преобразовали в плодосовхоз «Первомайский».
— Сейчас для нас основные проблемы —это дороги и освещение улиц. Закончили установку освещения по улице Свободы, но Молодежная и Чапаева ждут своей очереди. Освещение для нас не роскошь: хутор разбросан по лесным полянам, а потому ночью и особенно зимой заблудиться у нас не проблема. Много лет пытаемся решить и вопрос с освещением конечной остановки автобуса Майкоп — Веселый у моста через Ханку. От нее до хуторских кварталов путь неблизкий, — говорит Надежда Ивановна. — Главная проблема — к остановке нужно подводить отдельную линию. Мост через Ханку нам помог отремонтировать депутат городского совета Вячеслав Хазретович Делок. Речка наша, хоть и небольшая, но в паводок вода в ней может подниматься высоко.
Перспективная проблема — дамба обвалования по реке Белой. Построена она еще в середине 70-х годов прошлого века, но с тех пор не ремонтировалась. Между тем река с каждым годом все заметнее приближается к хутору.
Тем не менее Надежда Ивановна, да и сами хуторяне, с которыми нам удалось пообщаться, не унывают, как это свойственно жителям российского села — бывали в его истории времена и посложней. Самый главный показатель, что у Веселого есть будущее, — это новые дома, детвора и молодежь на его улочках. А места здесь  очень красивые. Хотите отдохнуть в тишине и покое на лоне природы — приезжайте в Веселый.

Его года – его богатство

Житель хутора Веселого 80-летний Александр Трофимович Мещанов вовсе не местный «олигарх». Обычный работяга, каких на Руси миллионы, с обычной биографией. Но его богатство, как поется в известной песне, — его года, а также четверо детей, 12 внуков и несколько десятков правнуков. Почему «несколько десятков»?
— А вот не вспомню я их всех, годы берут свое, — улыбаясь, говорит Александр Трофимович. Его супруга Любовь Александровна покинула этот мир уже десять лет назад.

— А я все живу, — говорит наш собеседник, — ради внуков и правнуков.
Он из коренных жителей хутора. В начале 20-х дедушка с бабушкой перебрались в Веселый с лесных полян. Отец Александра — Трофим Васильевич стал строить новый дом аккурат в 1941 году.
— 22 июня закончили отделку дома, собрались отметить новоселье, как из Ханской прискакал посыльный, сказав, что будет митинг. Так и пошли все гости в станицу из-за стола с гармошкой. А там объявили: война, — вспоминает Александр Трофимович.
И хотя ему в то время было всего пять лет, детские воспоминания живы. Помнит, как мать носила его в корзине в Белореченскую к отцу, который ждал отправки на фронт, и сильные бомбежки Белореченской, и как через хутор отступали наши казаки, бои на Белой, и то, как немцы, придя в хутор, поставили в их дворе два тягача, а семья ютилась в сарае.
Трофима Васильевича призвали в армию в феврале 1942 года. На фронт он попал в декабре 1943 года, воевал стрелком-разведчиком 3-го батальона 550-го стрелкового полка 126-й стрелковой дивизии. Сражался под Сталинградом, освобождал Донбасс, Крым, Литву. Воевал храбро — в сентябре 1944 года за бой, в котором он сразил четырех вражеских солдат под Шяуляем, его наградили медалью «За отвагу», а 18 октября 1944 года его представили к ордену Славы III степени. Но эту награду он не получил — погиб через 8 дней у маленького пристанционного литовского поселка Анужяй (Анушен) во время боев по форсированию Немана и штурма восточнопрусского города Тильзит (сейчас — Советск Калиниградской области). Поселок был печально известен тем, что в его окрестностях находился немецкий концлагерь для советских офицеров «Оффлаг-36», в котором были замучены около 10 тыс. человек. О месте гибели Т.В. Мещанова в семье долгое время не знали.
— Только недавно дочка в Калиниграде нашла эту информацию в интернете, — говорит Александр Трофимович. — А орден отца нам так и не отдали, только удостоверение к нему выдали в военкомате.
Сам он в 14 лет после семилетки подался с друзьями в Навагинский леспромхоз под Хадыженском, на лесоповал. Подросткам было нелегко на такой работе, но в леспромхозе давали паспорт — мечту многих деревенских парней и девушек того времени. Он позволял поехать работать в другие города. Потом пришлось ехать в калмыцкую Башанту учиться на механизатора — в Ханской на учебу принимали только ребят-колхозников.
— Отработал два года в Сальских степях в совхозе, голодали не раз, степь, жара, — вспоминает он.
Ушел в армию, служил в Эстонии, в Воздушно-десантных войсках, так что День десантника отмечает. Вернулся в Веселый, женился. Работал в плодосовхозе трактористом.
— А потом решил завербоваться «на севера», как тогда говорили. Поехали с женой на Кольский полуостров, девять лет работал бульдозеристом в мехколонне в поселке Титан под Мурманском. Но жене тамошний климат был не по нраву, и вскоре мы вновь вернулись в родной хутор. Так до самой пенсии в совхозе и проработал трактористом.
Не зря говорят, что жизнь прожить — не поле перейти. Эту истину Александр Трофимович хорошо знает и помнит.
— Жить надо по совести, тогда и к тебе люди будут относиться так же, — считает он. — Вот мне уже девятый десяток, судьба по-разному складывалась, но прожил на свете, думаю, не зря. А вот за них, — кивает он на внучку и правнуков, — тревожно. Телевизор каждый день что-то новое расскажет, от чего волнуешься: «Неужели и им воевать придется?». Все же, надеюсь, политики найдут общий язык.

Подписывайтесь на нас в соцсетях: