Аня родилась в 1935 году в городе Ржеве Калининской области. Глава семьи работал на льнозаводе, мать растила троих детей — сына и двух дочек. Были свой домик, хозяйство. Жили небогато, но кусок хлеба и стакан парного молока имели.
— С начала Великой Отечественной войны Ржев попал под страшные бомбежки, — вспоминает Анна Ивановна. — Эвакуироваться мы не смогли, потому что тяжело болела старшая сестра. Прятались в овраге рядом с домом. Папа сделал что-то вроде грота. Четырнадцатилетнюю сестру носили туда на покрывале. В октябре 1941 года на Покров мама наварила холодца, испекла хлеб, молоко разлила по крынкам. Но пришлось всю снедь сложить в сенях, так как фашисты наступали. Находиться в доме было небезопасно. Сидели в трубе для стока воды под дорогой. Когда все затихло, вернулись домой, но еды уже не было. Так мы оказались под сапогом врага.
А в январе 1943 года   ударили 30-градусные морозы. Фашисты согнали жителей нашей и других улиц на территорию церкви, сыпали нам за шиворот какой-то белый порошок для санобработки. 3 марта этого же года Ржев был освобожден от фашистов. Но они успели погрузить нас с мамой, ее сестру с двумя малышами и другими людьми на открытую грузовую машину. Привезли на вокзал Ржев-2, разместили в вагонах для скота и повезли. После длительной и изнурительной дороги под бомбежками неожиданно наступила тишина. Вдруг услышали пение петухов. Заплакали и взрослые, и дети. Мы почувствовали, что там есть жизнь. Это оказался город Слуцк Минской области. Там еще хозяйничали фашисты.
Узников разместили в большом здании, обнесенном колючей проволокой в несколько рядов. На вышках — вооруженная охрана. Семья Ани оказалась на нижнем ярусе нар близко от входных дверей. Голод и холод! Девятимесячный двоюродный братишка умер. Похоронили в сопровождении эсесовцев в братской могиле за территорией концлагеря.
— Взрослых гоняли на работу, — вспоминает Анна Ивановна. — Дети оставались в помещении и с нетерпением ждали родителей. Они познакомились с местными жителями, которые приносили немного еды. Вот и доставались нам, ребятишкам, то картофелина, то сухарик — самые вкусные лакомства.
Однажды, когда уже стемнело, в большом окне здания увидели страшное зарево. Кто-то сказал: «Это жгут людей». Позже мы узнали, что там, в гетто, заживо сжигали евреев.
Советские войска освободили нас в конце июня 1944 года. Расселили по баракам — одноэтажным деревянным, но с печками. Это был уже рай. В июле проводили отца на фронт. Более 70 лет я храню солдатский треугольничек, в котором он писал не торопиться возвращаться во Ржев, все-таки в Слуцке будет легче с хлебом. Но мама узнала, что наш дом уцелел, в конце сентября мы вернулись на родину.
В городе осталась только одна школа. Аня училась с братом в третью смену. Мама сшила им сумку из плотной ткани — одну на двоих. В классе парты стояли в три ряда — первый класс, второй и третий. Уроки готовили при керосиновых лампах, писали на газетах, одевались бедно, да и еды вволю не  хватало. Но было большое желание учиться.
Отец Ани так и не встретил победу, он погиб 1 февраля 1945 года в Германии. В 1954 году она окончила 10 классов, а через два года получила диплом об окончании Кимрского технологического техникума по специальности «техник-технолог обувного производства» и по направлению прибыла в Майкоп в артель «Обувщик». В первый день знакомства с городом Аня воскликнула: «Как много здесь хлеба!»
48 лет прожили в согласии супруги Симоновы. Воспитали сына и дочь, которые подарили им четверых внуков, а те, в свою очередь, правнуков. Они гордятся своей мамой, бабушкой и прабабушкой — ветераном труда, имеющей трудовые медали и юбилейные в честь Дня Победы.
— О пережитом в годы Великой Отечественной мы смогли рассказывать с 1990 года, когда правительство Советского Союза обратило внимание на существование узников фашистских концлагерей и приняло постановление о льготах, — говорит А.И. Симонова.
Слушая воспоминания А.И. Симоновой, когда тишину нарушают только шуршащие по асфальту автомобили да людской гул, понимаешь, что нам необходимо беречь мир и согласие.

Подписывайтесь на нас в соцсетях: